Социальная группа

Следующая социальная группа, на которую возлагались надежды правительства, — чиновничество. Практически на смертном одре Николай! получил донесение митрополита Литовского Иосифа Семашко со статистикой распределения чиновников Северо-Западного края по вероисповеданиям, которая свидетельствовала о более чем скромных достижениях царствования. Еще менее «русских старожилов» было в Царстве Польском. Особые льготы, русификация делопроизводства, а также рост общественной активности и патриотический подъем 60-х годов способствовали притоку чиновников на западные окраины. Представления о них, причем бытовавшие не только в польском, но и в «большом» русском обществе, отличались двойственностью. В одних интерпретациях они выступали как угнетатели Польши, верные слуги самодержавия, которыми-то впоследствии охотно укрепляло силы российской реакции, мздоимцы и кутежники. В других — это разрушители основ общественного порядка, нигилисты, революционеры. Как отмечал К. Н. Леонтьев, «не православие истинное… вливаться будет во все бреши, образуемые там и сям подкопами и таранами современной русификации нашей, а жалкие помои великороссийской либеральности… Не православие предлагает нынче великорусское „ядро“ своим пестрым иноверным окраинам, как предлагало оно татарам при Иоаннах, — а европейский прогресс самого разлагающего свойства». Эта трактовка имела хождение и в правительственных кругах. Однако представления о чиновниках западных окраин как отбросах русского общества, прочно утвердившиеся в литературе, грешат тенденциозностью. Уточнения требуют как количественные (определенно преувеличенные) параметры, так и качественные характеристики русского чиновничества.