Русские критики

Нельзя согласиться с Бараньским и тогда, когда он утверждает, что русские критики в оценке «Трилогии» пренебрежительно отнеслись к ее национальной, патриотической проблематике. Польский исследователь замечает, что якобы об условиях, в которых создавалась «Трилогия», начали в России писать объективно только в период революции 1905 г.. Можно привести высказывания русских критиков, которые понимали причины, побудившие Сенкевича акцентировать внимание на национальных, патриотических проблемах, относящиеся к более раннему периоду, чем 1905 г.

«Против известных тенденций, особливо патриотического характера, резко восставать едва ли можно прежде всего уже потому, — пишет рецензент «Русской мысли» в мае 1896 г., — что крайне трудно автору оставаться вполне объективным, когда в душе его не только историей, но и самим его творчеством слишком затрагиваются чувствительные струны любви к отечеству, к родному народу».

Тенденцию польского писателя правильно понимает автор житомирской газеты «Волынь»: он объясняет «успех» «Трилогии» в Польше горячо воспринятой идеей произведения. «А идея эта такова. Если при тех тяжелых условиях, какие изображены автором, Польша все-таки спаслась, то как бы ни были ужасны современные условия, она и из них выйдет победительницей».

Пример объективной оценки романов «Трилогии» — книга Александра Михайловича Фемелиди, вышедшая в 1904 г. (кстати, это первая в европейском литературоведении монография, посвященная Сенкевичу, вышедшая при жизни автора). А. М. Фемелиди отмечает определенную тенденциозность романа «Огнем и мечом», но ценит и его художественные достоинства: «Сенкевич открывает перед читателем прекрасную картину, поражающую яркостью красок и широким размахом кисти… Сцены, полные движения и жизни…».