Семинаристы-поповичи

Типологически близки к образу русских чиновников и также двойственны представления о выходцах из духовного сословия, выпускниках православных семинарий. Семинаристы-поповичи как потомственные носители православной традиции были признаны «особенно способными» к борьбе с латинством, защите православия и народности и в большом количестве вызывались в 60-е годы из внутренних российских губерний. В только что умиротворенной Литве ими замещались должности преподавателей народных школ и волостных писарей, предполагавшие непосредственный контакт с социальными низами и закрытые для поляков. Это отвечало и устремлениям самих сыновей священнослужителей, значительная часть которых не желала связывать свою судьбу с духовным сословием. Огромной в их среде была тяга к высшему образованию, что также использовалось правительством в видах польской политики. С конца 1880-х годов Варшавский университет стал исключением из общего правила, получив возможность зачисления семинаристов на правах выпускников гимназий. В обстановке начавшегося в 1905 г. польского бойкота университета произошло дальнейшее облегчение условий приема, и незадолго до Первой мировой войны в Варшаве училось свыше тысячи русских студентов с семинарским прошлым.

В первой половине XIX века правительство в целом благосклонно взирало на перспективу приобщения евреев к польской культуре и даже принятию ими католичества как способу вхождения в круг христианской цивилизации. Ситуация коренным образом изменилась в начале 60-х годов, когда была поставлена задача «произвести разрыв братства между евреями и христианами (читай: поляками. — Л. Г)… всеми мерами». Антиеврейские гонения в царствование АлександраIII вызвали отток иудейского населения в пределы черты оседлости. Отмечая растущий наплыв в Царство Польское вытесненных из внутренних губерний евреев (так называемых литваков), варшавский обер-полицмейстер писал в 1892 г.: «Пришлые евреи, несмотря на свою относительную малочисленность, сохраняя усвоенные ими русские обычаи и язык, не только не поддаются ассимиляции местных евреев, но…, наоборот, скорее содействуют воздержанию здешних евреев, в особенности молодежи, от ополячения». Обвинение евреев в поддержке русификаторских устремлений правительства стало важной составляющей роста польского антисемитизма. Однако, приветствуя фиаско ассимиляторской концепции «поляков иудейской веры», власти были далеки от того, чтобы использовать евреев в качестве орудия обрусения.