Позитивные стереотипы

Характерной чертой всей компании начала 50-х годов, направленной на пропаганду польско-советской дружбы, было то, что она никак не была связана с уже имевшимися представлениями о России и Советском Союзе, о которых я упомянул в начале статьи, с историческими антипатиями и политическими предубеждениями. Были предприняты попытки привить позитивные стереотипы общественному сознанию, рассматриваемому как чистый лист, на котором можно писать все, что угодно. В то же время в пропаганде, а также и в литературе осуществлялась переоценка польской истории. Переоценка эта в принципе не нарушала кодекса польских патриотических ценностей и исторических ассоциаций. Замалчивалось выступление легионов Пилсудского, без устали утверждалось, что только Октябрьская революция принесла Польше независимость, но никто не отрицал, однако, что идея независимости была важнейшей в деятельности нескольких поколений поляков на протяжении полутора веков. Литература, поставившая своей целью утверждение польско-советской дружбы, исходила из совсем иной перспективы. В ней вообще не затрагивалась тема истории России — за исключением Октябрьской революции, которая патетически, а стало быть, довольно абстрактно представлялась как поворотное событие в мировой истории — и истории польско-русских отношений, т. е. войн, царского империализма, разделов Польши Память о прошлом мешала построению современной идиллии, поэтому она просто устранялась.

Стоит обратить внимание на то, что к тем немногим элементам культурной традиции, которые старались использовать при создании культа Советского Союза (традиции, впрочем, достаточно узкой и весьма интеллектуальной), принадлежал мотив ex oriente lux. Мотив этот интерпретировался своеобразно: «свет струится из Кремля», «свет от Москвы», «звезда, что не гаснет над Кремлем», «звезда над Москвой» «Сталинградская звезда». Почти у каждого поэта повторялись подобные формулы, призванные сблизить читателя с новой верой. Звезда была, правда, красной, но разве не могла она ассоциироваться с вифлеемской звездой?

А в целом доминировала произвольность концептов. Часто они не свидетельствовали о здравом уме, чувстве реальности и заботе о читателе, которому приедались похожие друг на друга, шаблонные образы. Например, из стихотворения А. Слуцкого «Скорбная элегия на смерть Андрея Жданова» мы можем узнать, что «над Сеной безработный муж зарыдал, читая жене газету (с известием о смерти Жданова)». Отсутствие чувства меры, чрезмерное усердие — свидетельство того, что советская тематика трактовалась поэтами как ритуальная и они легко позволяли себе условные подходы в ее разработке.