Ореол благородства и героизма

Нужно принять во внимание, что Толстой, как он сам вспоминал впоследствии, с детства впитал в себя ненависть к Польше и лишь к концу жизни, ближе познакомившись с историей польского освободительного движения и польской ссылки, проникся к полякам особой симпатией и стремился искупить прежний «грех». В известной мере такой «компенсацией» стал его рассказ «За что?», повествующий о подлинной судьбе сосланного в Сибирь участника восстания 1830 г. В. Мигурского и его жены, о трагедии их неудавшегося побега. Этот эпизод уже в 40-е годы ХЕХв. нашел отражение в рассказе известного ученого и писателя В. И. Даля (писавшего под псевдонимом «Казак Луганский») «Ссыльный» и был интерпретирован весьма сочувственно к полякам. Горячим сочувствием оказался проникнут и небольшой рассказ Толстого. В его изображении польские политзаключенные, и прежде всего главные герои повествования, предстают в ореоле благородства и героизма.

Говоря о двойственном, но не противоречивом, а скорее стереоскопическом взгляде художника на польский характер, нельзя не упомянуть Ф. М. Достоевского. Его угол зрения не пересекается, как у Гоголя, со взглядом на поляков его персонажей. Достоевский сам оценивает своих героев-поляков либо соответствующими эпитетами, либо рисуя выразительные образы, требующие вполне однозначной оценки. Так, в романе «Братья Карамазовы» возникают почти карикатурные фигуры двух поляков, которые могут вызвать у читателя только отталкивающее впечатление. Один из них изображен особенно негативно: он напыщен, гонорист, подл, корыстен; в довершение оба оказываются карточными шулерами. Однако важно, что устами Мити Карамазова Достоевский высказывает мнение о нетипичное всех этих черт, когда речь идет о собирательном образе целого народа («не составляет один лайдак Польши»). Подтверждением этому служит изображение польских политических ссыльных в «Записках из мертвого дома» и в рассказе «Мужик Марей». Достоевский рисует поляков смелыми, честными, благородными, великодушными, способными к самоотверженной дружбе. Отмечая их силу характера, верность своим убеждениям, он в то же время указывает на такие черты, как нетерпимость, раздражительность, болезненное озлобление и ненависть, но считает, что «это понятно». «На эту несчастную точку зрения они были поставлены силой обстоятельств, судьбой», — пишет Достоевский, — «им было очень тяжело, гораздо тяжелее, чем нам. Были они далеко от своей родины», осуждены на долгие сроки, смотрели на всех с предубеждением и потому не замечали вокруг себя ничего доброго. «Эти поляки вынесли тогда больше нашего», — делает вывод писатель.