Валдайский колокольчик

В рассказе Н. С. Лескова «Русский демократ в Польше» описан один из подобных проектов середины 30-х годов. «Когда на двадцати пяти тысячах мест станут двадцать пять тысяч русских помещичьих домиков, да в них перед окнами на балкончиках задымятся двадцать пять тысяч самоваров, и поедет сосед к соседу с семейством на тройках, заложенных по-русски, с валдайским колокольчиком под дугою, да с бубенцами, а на козлах отставной денщик в тверском шлыке с павлиньими перьями заведет: „Не одну в поле дороженьку", так это будет уже не Литва и не Велико-Польша, а Россия. Единоверное нам крестьянское население как заслышит пыхтенье наших веселых тульских толстопу — зиков и расстилающийся от них дым отечества — сразу поймет, кто здесь настоящие хозяева, да и поляки увидят, что это не шутка и не „збуйсгво и здрайство", как они называют наши нынешние военные нашествия и стоянки, а это тихое, хозяйственное заселение на всегдашние времена, и дело с восстаниями будет покончено». Мелкопоместный отставной офицер, буквально утопающий в аксессуарах русского быта — тульских, тверских, валдайских — становился в грезах героя рассказа оплотом центростремительных сил на окраине. Мотив единоверности в 30-е го-, ды, до ликвидации Унии, был более приглушен, нежели на рубеже 70-х — 80-х годов, когда писался рассказ. Впоследствии Лесков внес знаменательное уточнение, связав прожект «русского демократа», служившего в Варшаве, не с Царством Польским, а с Литвой.