Этническое название

Собственно этикет составляет целую серию признаков польскосги на сцене. Его устойчивые формулы обязательно входят в текст интермедий. В украинском вертепе, например, Полька ни с того ни с сего говорит: «Пшепрошам пана Яна!» В украинских интермедиях мы встречаем развернутые этикетные формулы: «Kianiam iegomosci panu Sraczkowskiemu, la, shiga najnizszy komputu catemu». В интермедии из сборника А. А. Титова один поляк обращается к другому: «Да будь здоров, панику шляхов!» Формулы этикета реализуются в сцене пира в «Шутовской комедии», где Поляк пьет за здравие всех приятелей.

Не только язык и этикет, но и наименование героя имеет очень большое значение для создания устойчивых клише на сцене. Герой именуется в пьесах часто не по имени, а по этническому названию — лях, поляк. Перед нами один из архаических оборотов, указывающий на тесную связь человека с пространством, в котором он пребывает. На сцену перенесена особая культурная ситуация, в которой находится полиэтническое общество, где люди применяют этнические названия друг друга как своего рода шифр. В старинном театре он используется для представления персонажей.

Название страны дает наименование аллегорическим фигурам. На сцене, как уже было сказано, выступают Гениюш Польский, Королевство Польское, Полония. Этот оборот может конкретизироваться, как, например, в украинском вертепе: «А, як ся маш, моя варшав’янко?»

Связь героя с конкретным пространством выражается и в указаниях географических пунктов, откуда герой следует или куда направляется. Очень часто в этом списке фигурируют Варшава, Висла. Перечисление географических названий также служат этнохарактеристике персонажа; вот как это делается в вертепе: «Я бил-ем ве Львове, Бил-ем i в Кракове, Бил-ем i Кийове, Бил-ем и в Варшаве, Бил-ем и в Полтаве, Бил-ем в Богуславе». Настойчивое повторение названий польских городов кажется достаточным для создания образа героя.